Ювенальная юстиция. Что это?

Каждый родитель обязан знать о том что такое ювенальная юстиция. Ибо предупрежден значит вооружен. Я думаю, что людей не может не волновать то, что некоторые возможные законопроекты в нашей стране могут поставить под угрозу независимость семьи и право воспитания собственных детей.

 В общем-то и не было необходимости затрагивать эту тему пока я не прочитала историю шведской девочки-подростка, которая обвинила своего отчима в избиении и сексуальных домогательствах. Якобы 12-летняяя Агнета рассердилась на него за то, что он усыпил или утопил котят. На основании её показаний отчим был арестован и осужден. Мать не поверила дочери и видимо за это была лишена права родительской опеки. Девочку передали в приемную семью. Через некоторое время она решила все исправить, освободить отчима и вернуть маму, но было уже поздно. Никто не воспринял раскаяние девочки серьезно. Даже прокурор, узнав об этой истории не вмешался. Может эта история удивит кого-то, но ювенальная юстиция работает именно так. Бескомпромиссно. Что это вообще такое – ювенальная юстиция? Почему-то мы как-то краем уха слышали о ней и особо и не знаем что она из себя представляет и с чем ее едят. Какие-то суды для несовершеннолетних? Ну и что же в этом плохого? Правозащитники, настойчиво уговаривающие наши власти принять законы о ювенальной юстиции говорят только о некоей кардинальной перестройке работы с несовершеннолетними и о том, что все будет хорошо. А еще кивают на Запад, но опять-таки стараются свести конкретику к минимуму. А ведь ознакомиться с ней было бы очень даже полезно. Вот опыт актрисы Натальи Захаровой, близко познакомившейся с этой системой во Франции, показывает, что замалчивание подробностей в данном случае совершенно недопустимо. Вряд ли, поняв, о чем в действительности идет речь, депутаты массово проголосуют за такое нововведение. 
Я  напомню историю  Натальи. В начале 90-х гг. она вышла замуж за француза, уехала в Париж и родила дочь. Однако жизнь не сложилась, так как супруг жестоко обращался с девочкой и употреблял наркотики. После развода, по решению суда по семейным делам, дочь Маша осталась с мамой, и если бы дело происходило в России, так продолжалось бы и по сей день. Но во Франции существует еще и ювенальный суд. Когда Маше было 3 года, ее, по просьбе бывшего мужа, насильно разлучили с мамой, отдали в приют, а затем в приемную семью. И вот уже около 10 лет Наталья не может вернуть дочь. Причем, это женщина редкой целеустремленности. Она 18 (!) раз лично встречалась с Николя Саркози, вопрос о возвращении Маши поднимался в беседе с В.В.Путиным. Патриарх Алексий II обратился к Кардиналу Франции с просьбой помочь воссоединению семьи. Но проблема до сих пор не решена, потому что ювенальная юстиция - это государство в государстве. Она являет собой этакий «правовой Ватикан» и действует по собственному усмотрению. Ювенальная юстиция предполагает отсутствие такого понятия как «власть родителей». Нет категории «родительское право», есть «право опеки и ответственности за ребенка», которое по закону в равной степени несут родители и государство. В той же Швеции например, ежегодно у родителей забирают в среднем 12 тыс. детей. Делают это с благими намерениями. Предлогом могут быть «ошибки в воспитании», «умственная неразвитость родителей» и даже «чрезмерная опека». В странах «развитой демократии» считается, что государство может позаботиться о ребенке лучше, чем его родные, а взрослые, проводящие больше всего времени с детьми (то есть, непосредственно, родители) представляют собой наибольший источник угрозы для малышей. В Финляндии детей массово изымают из семей, родителям запрещают проводить  национальное и религиозное воспитание малышей. В Норвегии взрослые боятся водить детей в больницу, так как их могут заподозрить в том, что они плохо следят за подрастающим поколением или, напротив, залечивают своих отпрысков.

Ювенальная юстиция (ЮЮ) предполагает полное отсутствие телесных наказаний в семье. Родители не могут безнаказанно дать ребенку подзатыльник, потянуть за ухо или повысить на него голос. За избиение ребенка грозит 10 лет тюрьмы. В конфликте между интересом ребенка и интересом родителя государство принимает сторону ребенка. Я конечно не за телесные наказания, но и полное потакание детям ни к чему хорошему не приведет. Ребенок, который не привык терпеть, смиряться и преодолевать трудности, растет капризным и изнеженным. У него не формируется стрессоустойчивость, а значит, он легко впадает в депрессию, невротизируется. Особенно часто ювенальное воспитание калечит мальчиков, ибо от мужчин по самой их природе и жизненным ролям требуется больше стойкости, выдержки, великодушия и благородства. А капризные эгоисты на это совершенно не способны. Они психологически слабы, склонны к панике, по-женски истеричны. Их ничего не стоит запугать и сломить, подбить на подлость и предательство. Пока они под прикрытием родителей, которыми помыкают, им море по колено. Но стоит этого прикрытия лишиться, таких ювенальных детишек можно брать голыми руками. Что, разумеется, очень выгодно садистам, педофилам и прочим негодяям.
Прекрасной иллюстрацией того, что нас ждет, если мы последуем Совету Европы, может послужить очерк о шведской школе, написанный русской женщиной, давно живущей в Швеции и работающей там учительницей. «Даже если подросток назовет учителя проституткой, он практически не наказуем. Это может происходить из урока в урок. Кончится тем, что учитель поменяет место работы. Это будет лучшим выходом для учителя. Известны случаи, когда ученик одним ударом кулака привел учителя в состояние инвалидности», – пишет Мария Густафсон в брошюре «Швеция глазами русской женщины» и делится воспоминаниями о своей собственной работе в шведской школе: «Одна девица задала мне вопрос. Получив ответ, она заявила мне в лоб: “Собачье дерьмо”. Видимо, она была недовольна ответом; возможно, что я ответила не на ее детском уровне. В другой раз подошел ко мне за объяснением учащийся и, не желая вникнуть в задачу, стал орать на меня: “Я не понимаю! Почему такой ответ?” Пришлось мне напомнить ему, что он может орать на папу с мамой, если они ему это позволят, но не на меня. И это было в престижной школе!»

Йохан Бекман, отстаивающий в Финляндии права женщин, у которых ювенальные службы отняли детей, заявил на пресс-конференции, состоявшейся 1 июня 2010 года в агентстве «Интерфакс», что социальные работники в ювенальной системе «могут делать все что угодно, так как их никто не контролирует». «Очень часто, – сказал Бекман, – социальными работниками становятся садисты, получающие удовольствие от издевательств над жертвой». Детей в приютах, которые правозащитник называет «ювенальными концлагерями», подвергают, по его словам, «постоянному психологическому, физическому и сексуальному насилию».

Итак, что же все таки  хотят сделать в России, чтоб взять под жесткий контроль семьи?

Принять закон о ювенальной юстиции, который изменит законодательство России и под лозунгом заботы о детях превратит их родителей в мишени для наказания и закрепит право суда решать как надо воспитывать ребенка и что для него хорошо.

Создать ювенальный суд, который будет вершить судьбы детей и семей, при котором будут состоять толпы психологов, социологов, педагогов, работающих – против родителей под лозунгом заботы о детях.

Создать ювенальные технологии. То есть инструкции и методики, в которых будет описано как быстро и без лишних затрат изъять ребенка из семьи, как фиксировать родительские недочеты, какие акты и заключения нужны, чтоб родитель не оправился, а ребенок точно ушел в детдом, а потом на усыновление.

Проект ЮЮ полностью игнорирует конституционный принцип защиты семьи.  Наверно уже одного этого достаточно для того, чтобы задуматься – нужна ли нам эта ювенальная юстиция.